Название
:
Диалектика мифа
Сост., подг. текста, общ. ред. А.А. Тахо-Годи, В.П. Троицкого
М.: Мысль, 2001.- 558 с.
Серия Философское наследие. Том 130
ISBN 5-244-00969-9
DjVu , PDF
Качество: сканированные страницы + текстовый слой
Язык:
Русский
В настоящий том вошло основное философское сочинение А. Ф. Лосева «Диалектика мифа» и «Дополнение» к ней. Данное издание - самое полное, оно включает новые, ранее не публиковавшиеся материалы, как полученные из ФСБ, так и найденные недавно в архиве автора. Помимо добавлений в текст среди них - варианты последней главы «Диалектики мифа», а также заявление автора в Главлит по поводу вставок в текст, послуживших причиной его ареста (в нашем издании эти вставки выделены в тексте специальными типографскими знаками). Все материалы заново сверены, причем основная часть - по рукописи, оказавшейся в распоряжении составителей. Издание снабжено подробными примечаниями и указателями. Вступительная статья написана А.А. Тахо-Годи.
СОДЕРЖАНИЕ
А.А. Тахо-Годи. «Философ хочет все понимать». «Диалектика мифа» и «Дополнение» к ней
ДИАЛЕКТИКА МИФА
Предисловие
Диалектика мифа. Вступление
I. Миф не есть выдумка или фикция, не есть фантастический вымысел
(35-37)
II. Миф не есть бытие идеальное
(37-41)
III. Миф не есть научное и, в частности, примитивно-научное построени
е (41-56). 1. Определенная мифология и определенная наука могут частично совпадать, но принципиально они никогда не тождественны (41 - 43). 2. Наука не рождается из мифа, но наука всегда мифологична (43- 46). 3. Наука никогда не может разрушить мифа (46-49). 4. Миф не базируется на научном опыте (49-51). 5. Чистой науке, в противоположность мифологии, не нужна ни абсолютная данность объекта (51 - 52), ни абсолютная данность субъекта (52), ни завершенная истинность (53-54). 6. Существует особая мифологическая истинность (54-56)
IV. Миф не есть метафизическое построение
(56-61). 1. Метафизичности мешает посюсторонность и чувственность мифа (57-59). 2. Метафизика-научна или наукообразна, мифология же-предмет непосредственного восприятия (59). 3. Эта особенность мифологии универсальна (включая христианство) (59-60). 4. Мифическая отрешенность и иерархийность (60-61)
V. Миф не есть ни схема, ни аллегория
(61-82). 1. Понятие выразительной формы (62). 2. Диалектика схемы, аллегории и символа (62-69). 3. Разные слои символа (69-71). 4. Примеры символической мифологии (71-82): а) учение о цветах у Гёте (71-73) и b) у Флоренского (73-75); с) объективность цветной мифологии (75-76); d) символическая мифология лунного света, электричества и др. (76-79); е) природа у Пушкина, Тютчева и Баратынского, по А. Белому (79-82)
VI. Миф не есть поэтическое произведение
(82-95). 1. Сходство мифологии с поэзией в области выразительных форм (82-83). 2. Сходство в области интеллигенции (83-84). 3. Сходство с точки зрения непосредственности (84-85). 4. Сходство в отрешенности (85-86). 5. Глубочайшее расхождение в характере отрешенности (86-87). 6. а) Поэзия возможна без мифологии (87-88), и b) мифология возможна без поэзии (88-89). 7. Сущность мифического отрешения (89-91). 8. Принцип мифической отрешенности (91-95): а) новая форма объединения вещей (91-92); b) изначальная инстинктивно-биологическая реакция в мифе на мир (92-93); с) все на свете есть миф (93-95)
VII. Миф есть личностная форма
(95-118). 1. Резюме предыдущего (95-97). 2. Основная диалектика понятия личности (97-99). 3. Всякая живая личность есть так или иначе миф (99-100). 4. Мифологически-личностная символика (100-111): а) символика и мифология полов (100 -102); b) вещей домашнего обихода, болезней (102-103); с) поступков (103 - 104); d) «физиологических» процессов и «воображения» (104-108); е) трепещущая неоднородность мифического времени и ее различие в разных религиях (108-111). 5. Очерк диалектики мифического времени (111 - 115). 6. Сновидения (115 - 116). 7. Выход к новому углублению понятия мифа (116 - 118)
VIII. Миф не есть специально религиозное создание
(118-128). 1. Наиболее общее сходство и различие мифологии и религии (118 -120). 2. Энергийность и субстанциальность религии (120-121). 3. Лик и личность в мифологии; примеры из типов живописного пространства (121 -125). 4. Религия не может не порождать из себя мифа (125-128)
IX. Миф не есть догмат
(128-164). 1. Миф - историчен, догмат-абсолютен (128-129). 2. Мифический историзм (129--131). 3. Фиксация понятий религии, мифологии и догматического богословия (131-133). 4. Мифология и догматика веры и знания (133 -139). 5. К мифологии материализма (139-144): а) вне-логический характер опоры на ощущение (139-140); b) различные понимания материи (140-141); с) субъективизм (141 -142); d) материя как принцип реальности, физические теории (142-143); е) абстрактная метафизика, мифология и догматика в материализме (143-144). 6. Буржуазная мифология материализма (144-148). 7. Типы материализма (148-152). 8. Мифология и догматика в учениях о I. субъекте и объекте (152-153), II. идее и материи (153-154), III. сознании и бытии (154--155), IV. сущности и явлении (155-156), V. душе и теле (156-159), VI. индивидуализме и социализме (159), VII. свободе и необходимости (159-160), VIII. бесконечности и конечности (160-161), IX. абсолютном и относительном (161 -162), X. вечности и времени (162-163), XI. целом и части (163), XII. одном и многом (163-164). 9. Заключение (164)
X. Миф не есть историческое событие как таковое (164-171). 1. Природно-вещественный слой истории (164-166). 2. Слой сознания и понимания (166-170). 3. Слой самосознания или слова (170-171)
XI. Миф есть чудо
(171-201). 1. Вступление (171-173). 2. Что не есть чудо? (173 -179): а) чудо не есть просто проявление высших сил (173- 174); b) чудо не есть нарушение «законов природы (174-179). 3. Другие теории чуда (179-180). 4. Основная диалектика чуда (180-188): а) встреча двух личностных планов (180-181); b) которые могут быть в пределах одной и той же личности (181); с) это - планы внешне-исторический и внутренно-замысленный (181 - 183); d) формы их объединения (183-185); е) чудо - знамение вечной идеи личности (185 - 188).
5. Целесообразность в чуде в сравнении с другими типами целесообразности (188-190): а) Кант о логической и эстетической целесообразности (188-189); b) понятие личностной целесообразности (189-190). 6. Оригинальность и специфичность мифической целесообразности (190-195): а) отличие от сферы частичных функций личности (190- 191); b) личность - неделима (191 - 192); чудо не есть ни с) познавательный (192-194), ни d) волевой (194-195), ни е) эстетический синтез (195); f) резюме (195). 7. Реальное бытие есть разная степень мифичности и чудесности (195-201): а) память о вечности (195-196) и b) ее отдельные проявления в великом и в малом (196 - 201); с) не степень чудесности, но одинаковая чудесность и лишь разница ее объектов (201)
XII. Обозрение всех диалектических моментов мифа с точки зрения понятия чуда
(201-212). 1. Диалектическая необходимость (202). 2. Неидеальность (202-203). 3. Вне-научность и специфическая истинность (203). 4. He-метафизичность (203-204). 5. Символизм (204-205). 6. Отрешенность (205). 7. Миф и религия (205-210): а) диалектическое место науки, морали и искусства (206- 207); b) параллельная диалектика в мифе - богословия, обряда и священной истории (207-208); с) сущность религии-не мифологии, но - таинства (208-209); d) религия - задний Фон мифологии (209-210). 8. Сущность мифического историзма (210-212)
XIII. Окончательная диалектическая формула
(212-215)
XIV. Переход к реальной мифологии и идея абсолютной мифологии
(215- 232). Вступление (215-217). 1. Диалектика есть мифология, и мифология есть диалектика (217-218). 2. Обзор синтезов абсолютной мифологии (219-221). 3. Продолжение (221-228). 4. Сводка (228-229).
5. Несколько примеров на цельные мифы из абсолютной мифологии (229- 232)
ДОПОЛНЕНИЕ К «ДИАЛЕКТИКЕ МИФА»
(фрагменты).. 233
<2. ...> (235-240). 3. (Реальные отношения мифологии и производства в эпоху феодального строя) (240-255). 4. Переход от Средних веков к Новому времени (255-263). (...) 9. Романтизм, машинизм, парламентаризм и мещанство (263-273) (...)
(...) 2. Вне-интеллигентная диалектика абсолютного мифа (диалектика мифического «в-себе-бытия») (273-276). 3. Переход к интеллигенции («для-себя-бытие») (276-284). 4. Проведение интеллигенции по всей триаде (тетрактиде): а) первое начало (284-287). 5. Продолжение: b) второе начало (288-295). 6. Продолжение: с) третье начало (295- 304). 7. Продолжение: d) четвертое и пятое начала (304-306). 8. Синтез вне-интеллигентной диалектики и интеллигентный принцип (306- 310). 9. Продолжение: проведение принципа (310-320). 10. Переход к завершению абсолютной диалектики (320-323). 11. Две последние плоскости, завершающие абсолютную диалектику (персонализм и ономатизм) (324-326). 12. Необходимые и основные разъяснения (326- 350). 13. Результат и общий характер абсолютной диалектики (=абсолютной мифологии) (350-364). 14. Почему предложенная система есть абсолютная диалектика и абсолютная мифология? (364-365) (...) 1. Обзор основных диалектических моментов мифологического инобытия (365-375). 2. Понятие ангела (375-380). 3. Диалектика бесплотных сил (380-384). 4. Символика бесплотных сил (384-396). 5. Символика бесплотных сил (продолжение) (396-402)
ПРИЛОЖЕНИЕ
(Миф - развернутое магическое имя)
I. Определение имени (405-407). II. Место имени (407-408). III. Имя сущности и сущность (408-412). IV. Имя сущности и инобытие (тварь) (412-416). V. Иерархийная природа имени (416-418)
(Мифология и диалектика)
(Возможные тпны мифологий)
(О теориях мифа)
(Три типа мифологического творчества)
В Главлит. Заявление Лосева А.Ф.
Указатель имен
Указатель мифологических и литературных персонажей
Предметный указатель
ДИАЛЕКТИКА МИФА
ПРЕДИСЛОВИЕ
Настоящее небольшое исследование имеет своим предметом одну из самых
темных областей человеческого сознания, которой раньше занимались главным
образом богословы или этнографы. Те и другие достаточно оскандалились, чтобы
теперь могла идти речь о вскрытии существа мифа богословскими или
этнографическими методами. И не в том беда, что богословы-мистики и
этнографы-эмпирики (большею частью богословы весьма плохие мистики, пытаясь
заигрывать с наукой и мечтая стать полными позитивистами, а этнографы - увы!
- часто очень плохие эмпирики, находясь в цепях той или другой произвольной
и бессознательной метафизической теории). Беда в том, что мифологическая
наука до сих пор не стала не только диалектической, но даже и просто
описательно-феноменологической. От мистики все равно не отделаться, раз миф
претендует говорить о мистической действительности, и, с другой стороны, без
фактов невозможна никакая диалектика. Но если будут считать, что факты
мистического и мифического сознания, которые я привожу в пример, суть
исповедуемые мною самим факты или что учение о мифе только и состоит из
наблюдения одних фактов, то лучше им не вникать в мой анализ мифа. Надо
вырвать учение о мифе и из сферы ведения богословов, и из сферы ведения
этнографов; и надо принудить стать сначала на точку зрения диалектики и
феноменолого-диалектической чистки понятий, а потом уже предоставить делать
с мифом что угодно. Позитивно анализируя миф, я не пошел вслед за многими,
которые теперь позитивизм изучения религии и мифа видят в насильственном
изгнании из того и другого всего таинственного и чудесного. Хотят вскрывать
существо мифа, но для этого сначала препарируют его так, что в нем уже
ничего не содержится ни сказочного, ни вообще чудесного. Это - или нечестно,
или глупо. Что касается меня, то я вовсе не думаю, что мое исследование
будет лучше, если я скажу, что миф не есть миф и религия не есть религия. Я
беру миф так, как, он есть, т.е. хочу вскрыть и позитивно зафиксировать, что
такое миф сам по себе и как он мыслит сам свою чудесную и сказочную
природу. Но я прошу не навязывать мне несвойственных мне точек зрения и
прошу брать от меня только то, что я даю, - т.е. только одну диалектику
мифа.
Диалектика мифа невозможна без социологии мифа. Хотя это сочинение и не
дает специально социологии мифа, но это является введением в социологию,
которую я всегда мыслил философско-исторически и диалектически. Разобравши
логическую и феноменологическую структуру мифа, я перехожу в конце книги к
установке основных социальных типов мифологии. Этой социологией мифа я
занимаюсь специально в другом труде, но уже и тут ясна всеобъемлющая роль
мифического сознания в разных слоях культурного процесса. Теория мифа,
которая не захватывает культуры вплоть до ее социальных корней, есть очень
плохая теория мифа. Нужно быть очень плохим идеалистом, чтобы отрывать миф
от самой гущи исторического процесса и проповедовать либеральный дуализм:
реальная жизнь - сама по себе, а миф - сам по себе. Я никогда не был ни
либералом, ни дуалистом, и никто не может меня упрекать в этих ересях.
А.Лосев
Москва. 28 января 1930 г.
ВСТУПЛЕНИЕ
Задачей предлагаемого очерка является существенное вскрытие понятия мифа,
опирающееся только на тот материал, который дает само мифическое сознание.
Должны быть отброшены всякие объяснительные, например, метафизические,
психологические и пр. точки зрения. Миф должен быть взят как миф, без
сведения его на то, что не есть он сам. Только имея такое чистое определение
и описание мифа, можно приступать к объяснению его с той или иной
гетерогенной точки зрения. Не зная, что такое миф сам по себе, не можем
говорить и об его жизни в той или другой иноприродной среде. Надо сначала
стать на точку зрения самой мифологии, стать самому мифическим субъектом.
Надо вообразить, что мир, в котором мы живем и существуют все вещи, есть мир
мифический, что вообще на свете только и существуют мифы. Такая позиция
вскроет существо мифа как мифа. И уже потом только можно заниматься
гетерогенными задачами, например, "опровергать" миф, ненавидеть или любить
его, бороться с ним или насаждать его. Не зная, что такое миф, - как можно с
ним бороться или его опровергать, как можно его любить или ненавидеть?
Можно, разумеется, не вскрывать самого понятия мифа и все-таки его любить
или ненавидеть. Однако все равно какая-то интуиция мифа должна быть у того,
кто ставит себя в то или иное внешнее сознательное отношение к мифу, так что
логически наличие мифа самого по себе в сознании у оперирующего с ним
(оперирующего научно, религиозно, художественно, общественно и т.д.)
все-таки предшествует самим операциям с мифологией. Поэтому необходимо дать
существенно-смысловое, т.е. прежде всего феноменологическое, вскрытие мифа,
взятого как таковой, самостоятельно взятого самим по себе.
Введение 3
1. Общие проблемы мифа в философии Лосева 5
2. Философский метод Лосева 7
3. "Диалектика мифа" - ядро лосевской мифологии 9
4. О логическом завершении "Диалектики мифа" 14
5. О прилегающих к "Диалектике мифа" работ 17
Заключение 21
Список литературы 22
ВВЕДЕНИЕ
А. Ф. Лосев (23.09.1893 24.05.1988) родился в Новочеркасске (столице Области Всевеликого Войска Донского) в скромной семье Ф. П. Лосева, учи-теля математики, страстного любителя музыки, скрипача-виртуоза, и Н. А. Лосевой, дочери настоятеля храма Михаила Архангела, протоиерея о. Алек-сея Полякова. Однако отец оставил семью, когда сыну было всего три меся-ца, и воспитанием мальчика занималась мать. От отца А. Ф. унаследовал страсть к музыке и, как он сам признавался, «разгул и размах идей», «вечное искательство и наслаждение свободой мысли». От матери строгое правосла-вие и нравственные устои жизни. Мать и сын жили в собственном доме, ко-торый в 1911 г., когда Алексей кончил с золотой медалью классическую гим-назию, пришлось продать нужны были деньги для обучения в Московском Императорском Университете (доходов со сдаваемого матерью в аренду ка-зачьего наследственного надела не хватало).
Алексей Лосев в 1915 г. окончил Университет по двум отделениям ис-торико-филологического факультета философии и классической филологии, получил он и профессиональное музыкальное образование (школа итальян-ского скрипача Ф. Стаджи) и серьезную подготовку в области психологии.
Со студенческих лет он член Психологического Института, который основал и которым руководил профессор Г. И. Челпанов. Обоих, учителя и ученика, связывало глубокое взаимопонимание. Г. И. Челпанов рекомендо-вал студента Лосева в члены Религиозно -философского общества памяти Вл. Соловьева, где молодой человек лично общался с Вяч. Ивановым, С. Н. Бул-гаковым, И. А. Ильиным, С. Л. Франком, Е- Н. Трубецким, о. П. Флоренским. Оставленный при Университете для подготовки к профессорскому званию, Алексей Лосев одновременно преподавал в московских гимназиях древние языки и русскую литературу, а в трудные революционные годы ездил читать лекции в только что открытый Нижегородский Университет, где и был из-бран по конкурсу профессором (1919), в 1923 г. Лосева утвердил в звании профессора уже в Москве Государственный Ученый Совет.
В 1919 г. на немецком языке вышла в Швейцарии в сборнике «Russland» важная статья Лосева Russische Pholosophie. В 1918 г. молодой Лосев совместно с С. Н. Булгаковым и Вяч. Ивановым готовил по договорен-ности с издателем М. В. Сабашниковым серию книг. Называлась эта серия под ред. А. Ф. Лосева «Духовная Русь». В ней, кроме вышеназванных, участ-вовали Е. Н. Трубецкой, С. Н. Дурылин, Г. И. Чулков, С. А. Сидоров. Однако издание это не увидело света, что и неудивительно для революционных лет.
Однако в эти же годы началась подготовка т. н. «восьмикнижия», ко-торое А. Ф. Лосев опубликовал с 1927 по 1930 гг. Это были «Античный кос-мос и современная наука» (1927), «Философия имени» (1927), «Диалектика художественной формы» (1927), «Музыка как предмет логики» (1927), «Диа-лектика числа у Плотина» (1928), «Критика платонизма у Аристотеля» (1929), «Очерки античного символизма и мифологии» (1930), «Диалектика мифа» (1930).
1. ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ МИФА В ФИЛОСОФИИ ЛОСЕВА
Философии Лосева присущ, прежде всего, момент преодоления пан-теизма в монизме. Это синтезирование через принцип символа и переопреде-ление двух пределов - первосущности и чистого опыта.
Первосущность сама по себе (бытие в себе или имманентная жизнь Троицы) допускает ещё два момента - существования в себе и для иного (со-фийность, фактичность, субстанциальность) и существование для иного и для себя (энергийность). Лосевское определение энергии отлично от антич-ного неоплатонизма тем, что в неоплатонизме энергия - реальна, в христиан-стве (следовательно, и у Лосева) - это не что иное, как принцип различения. Энергия для богослова Лосева - сфера предвечного, где иное включается в принцип личности в собственном смысле (для себя). Три онтологических момента - первосущность, софийность и прасимвол - три кита онтологии Ло-сева - бытие в себе (само по себе), бытие в себе и для иного (включённость в структуру опыта) и бытие для иного и для себя (символ как энергийность, способная быть усвоенной миром). В некотором смысле эта концепция - не-оплатонизм с его моментами единства, генезиса и становления.
Всякая вещь имеет свой собственный эйдос (единичность подвижного покоя самотождественного различия), выявляемый в чистом структуриро-ванном опыте-акте.
Символ (символично то, что различно) - совпадает структурой со структурой первосущности (бытием самим по себе), но выражается энергий-но (личностно).
Миф - развёрнутый осуществлённый символ, коммуникация человека и Бога (открытость личности Бога в энергии или осуществление символа).
Ближе всего к абсолютному мифу (или коммуникации человека и Бо-га) - православие, но эта коммуникация искажена, поскольку пока не развёр-нуто имяславие. Искажение может быть снято в реальной речи реального субъекта при структурировании чистого опыта диалектико-феноменологическим методом. Феноменология здесь - простое описание (от-нюдь не в смысле гуссерлевской философии), а диалектика - магия общения с Богом, коммуникация, но не только логичное построение.
Лосев начинает свою работу над осмыслением мифа на рубеже пере-хода русскоязычной философии под власть идеологии - и соответственно этому разрешает возникающие вопросы. Нелегко разбираться в его системе (которая и сама по себе непроста), ибо её перекрывает скрытая философия, а поверхность текста иногда несёт случайный, внесённый идеологической кор-рекцией характер.
Но как бы то ни было, его проблематика не выходит за рамки очевид-ных на тот момент времени проблем: философия конца 19 - начала 20 века была поставлена перед серьёзной задачей. Денатурализация предметной об-ласти вследствие введения нескольких критических факторов - критики сил-логистической логики и построения новых, предикаторных логик (чистой ло-гики), а также критики психологических теорий, подменявших в то время теорию сознания, - привели к потере предмета философского исследования и обострили проблему "основного вопроса философии", скрывающего в своей основе неопределённость сознания как явления. Разрешение этой проблемы заключалось в переопределении понятия "явление" и разрешение на основа-нии вновь данного определения проблем "сознательного", "до-сознательного" и "вне-сознательного".
Для многих философов начала века эта тенденция определила их стремление разобраться в проблеме мифа.
Для русскоязычных философов эта проблема стала проблемой мисти-ческих откровений.
Для Лосева эта проблема стала проблемой всей его философской кон-цепции, в которой слился интерес к мифу как форме сознания и к мифологии как форме коммуникации с Богом. Каким образом он определяется с методом работы в таком сложном проблемном поле?
2. ФИЛОСОФСКИЙ МЕТОД ЛОСЕВА
В 1927 году выходит одна из первых из знаменитого "восьмикнижия" Лосева работа - "Философия имени" . В предисловии к книге Лосев указыва-ет на своё понимание феноменологической концепции Гуссерля и учения Кассирера о символических формах, принимая их как удачный отход от на-турализма с совмещением со строгой разработанностью категорий, на кото-рые претендовала метафизика. Однако он отрицает свою направленность на объяснение следованием этим учениям. В открытой форме он признает диа-лектический метод - методом своего исследования, а феноменологию рас-сматривает в своей работе как чистый платонизм, в то же время обвиняя рус-скую мысль того времени в причастности допотопному психологизму и сен-суализму, незнанию современных логики, психологии, феноменологии. Эта двойственная позиция выражена вследствие специфических переопределе-ний диалектики и феноменологии, которые как метод Лосев использует при написании своих философских работ.
В "Философии имени" задана плоскость осмысления явления (причём явления мира) - рассмотреть мир как имя диалектическим методом. И в этом утверждении нас должно интересовать и "имя" и диалектический метод. Имя потому, что мышление не существует без слов, без слов и имени нет вообще мышления, а анализ слова (имени) - руководящий метод для разграничения феноменологии, логики, онтологии и гносеологии. Проанализировать имя - такую задачу поставил перед собой Лосев для дескрипции явления диалекти-ческим методом. Но о какой диалектике идёт речь?
Диалектика - не формальная логика, поскольку лежит вне законов то-ждества и противоречия, но такая система, которая закономерно и необходи-мо выводит антиномии и синтетические сопряжения всех антиномических конструкций смысла, следовательно - логика только противоречий. Диалек-тика - не метафизика, поскольку вместо постулирования даёт логические конструкции, таким образом вычищая метафизику. Диалектика - не феноме-нология, поскольку это не только описание раздельно данных компонентов смысла, но объяснение смысла в его смысле, структурной взаимосвязанности и самопорождаемости, от одной категории к другой.
И Лосев действительно проводит анализ имени, следуя им же наме-ченным методологическим установкам. Новое откровение - в его работе - диалектико-феноменологический метод, или феноменологическая диалекти-ка.
Сама по себе эта диалектика - непосредственное знание (поскольку не опосредовано). "Диалектика есть подлинный и единственно возможный фи-лософский реализм" , (поскольку нет никаких "вещей в себе", никакого ду-ха). В то же время диалектика абстрактна (вместо живой непосредственной данности
Предисловие
ВСТУПЛЕНИЕ
I. МИФ НЕ ЕСТЬ ВЫДУМКА ИЛИ ФИКЦИЯ, НЕ ЕСТЬ ФАНТАСТИЧЕСКИЙ ВЫМЫСЕЛ
II. МИФ НЕ ЕСТЬ БЫТИЕ ИДЕАЛЬНОЕ
III. МИФ НЕ ЕСТЬ НАУЧНОЕ И, В ЧАСТНОСТИ, ПРИМИТИВНО-НАУЧНОЕ ПОСТРОЕНИЕ
1. Определенная мифология и определенная наука могут частично совпадать, но принципиально они никогда не тождественны
2. Наука не рождается из мифа, но наука всегда мифологична
3. Наука никогда не может разрушить мифа
4. Миф не базируется на научном опыте
5. Чистой науке, в противоположность мифологии, не нужна ни абсолютная данность объекта,
ни абсолютная данность субъекта,
ни завершенная истинность
6. Существует особая мифологическая истинность
IV. МИФ НЕ ЕСТЬ МЕТАФИЗИЧЕСКОЕ ПОСТРОЕНИЕ
1. Метафизичности мешает посюсторонность и чувственность мифа
2. Метафизика – научна или наукообразна, мифология же – предмет непосредственного восприятия
3. Эта особенность мифологии универсальна (включая христианство)
4. Мифическая отрешенность и иерархийность
V. МИФ НЕ ЕСТЬ НИ СХЕМА, НИ АЛЛЕГОРИЯ
1. Понятие выразительной формы
2. Диалектика схемы, аллегории и символа
3. Разные слои символа
4. Примеры символической мифологии:
VI. МИФ НЕ ЕСТЬ ПОЭТИЧЕСКОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ
1. Сходство мифологии с поэзией в области выразительных форм
2. Сходство в области интеллигенции
3. Сходство с точки зрения непосредственности
4. Сходство в отрешенности
5. Глубочайшее расхождение в характере отрешенности
6. Поэзия и мифология
7. Сущность мифического отрешения
8. Принцип мифической отрешенности:
VII. МИФ ЕСТЬ ЛИЧНОСТНАЯ ФОРМА
1. Резюме предыдущего
2. Основная диалектика понятия личности
3. Всякая живая личность есть так или иначе миф
4. Мифологически-личностная символика
5. Очерк диалектики мифического времени
6. Сновидения
7. Выход к новому углублению понятия мифа
VIII. МИФ НЕ ЕСТЬ СПЕЦИАЛЬНО РЕЛИГИОЗНОЕ СОЗДАНИЕ
1. Наиболее общее сходство и различие мифологии и религии
2. Энергийность и субстанциальность религии
3. Лик и личность в мифологии; примеры из типов живописного пространства
4. Религия не может не порождать из себя мифа
IX. МИФ НЕ ЕСТЬ ДОГМАТ
1. Миф – историчен, догмат – абсолютен
2. Мифический историзм
3. Фиксация понятий религии, мифологии и догматического богословия
4. Мифология и догматика веры и знания
5. К мифологии материализма:
6. Буржуазная мифология материализма
7. Типы материализма
8. Мифология и догматика в учениях о
9. Заключение
X. МИФ НЕ ЕСТЬ ИСТОРИЧЕСКОЕ СОБЫТИЕ КАК ТАКОВОЕ
1. Природно-вещественный слой истории
2. Слой сознания и понимания
3. Слой самосознания, или слова
XI. МИФ ЕСТЬ ЧУДО
1. Вступление
2. Что не есть чудо?:
3. Другие теории чуда
4. Основная диалектика чуда:
5. Целесообразность в чуде в сравнении с другими типами целесообразности
6. Оригинальность и специфичность мифической целесообразности:
7. Реальное бытие есть разная степень мифичности и чудесности:
XII. ОБОЗРЕНИЕ ВСЕХ ДИАЛЕКТИЧЕСКИХ МОМЕНТОВ МИФА С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ ПОНЯТИЯ ЧУДА
1. Диалектическая необходимость
2. Не-идеальность
3. Вне-научность и специфическая истинность
4. Не-метафизичность
5. Символизм
6. Отрешенность
7. Миф и религия
8. Сущность мифического историзма
XIII. ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ ФОРМУЛА
1. Что мы имели до введения понятия чуда?
2. Диалектическая формула мифа
XIV. ПЕРЕХОД К РЕАЛЬНОЙ МИФОЛОГИИ И ИДЕЯ АБСОЛЮТНОЙ МИФОЛОГИИ
Вступление
1. Диалектика есть мифология, и мифология есть диалектика
2. Обзор синтезов абсолютной мифологии
3. Продолжение
4. Сводка
5. Несколько примеров на цельные мифы из абсолютной мифологии
Настоящее небольшое исследование имеет своим предметом одну из самых темных областей человеческого сознания, которой раньше занимались главным образом богословы или этнографы. Те и другие достаточно оскандалились, чтобы теперь могла идти речь о вскрытии существа мифа богословскими или этнографическими методами. И не в том беда, что богословы-мистики и этнографы-эмпирики (большею частью богословы весьма плохие мистики, пытаясь заигрывать с наукой и мечтая стать полными позитивистами, а этнографы – увы! – часто очень плохие эмпирики, находясь в цепях той или другой произвольной и бессознательной метафизической теории). Беда в том, что мифологическая наука до сих пор не стала не только диалектической, но даже и просто описательно-феноменологической. От мистики все равно не отделаться, раз миф претендует говорить о мистической действительности, и, с другой стороны, без фактов невозможна никакая диалектика. Но если будут считать, что факты мистического и мифического сознания, которые я привожу в пример, суть исповедуемые мною самим факты или что учение о мифе только и состоит из наблюдения одних фактов, то лучше им не вникать в мой анализ мифа. Надо вырвать учение о мифе и из сферы ведения богословов, и из сферы ведения этнографов; и надо принудить стать сначала на точку зрения диалектики и феноменолого-диалектической чистки понятий, а потом уже предоставить делать с мифом что угодно. Позитивно анализируя миф, я не пошел вслед за многими, которые теперь позитивизм изучения религии и мифа видят в насильственном изгнании из того и другого всего таинственного и чудесного. Хотят вскрывать существо мифа, но для этого сначала препарируют его так, что в нем уже ничего не содержится ни сказочного, ни вообще чудесного. Это – или нечестно, или глупо. Что касается меня, то я вовсе не думаю, что мое исследование будет лучше, если я скажу, что миф не есть миф и религия не есть религия. Я беру миф так, как, он есть , т. е. хочу вскрыть и позитивно зафиксировать, что такое миф сам по себе и как он мыслит сам свою чудесную и сказочную природу. Но я прошу не навязывать мне несвойственных мне точек зрения и прошу брать от меня только то, что я даю, – т. е. только одну диалектику мифа.
Диалектика мифа невозможна без социологии мифа. Хотя это сочинение и не дает специально социологии мифа, но это является введением в социологию, которую я всегда мыслил философско-исторически и диалектически. Разобравши логическую и феноменологическую структуру мифа, я перехожу в конце книги к установке основных социальных типов мифологии. Этой социологией мифа я занимаюсь специально в другом труде, но уже и тут ясна всеобъемлющая роль мифического сознания в разных слоях культурного процесса. Теория мифа, которая не захватывает культуры вплоть до ее социальных корней , есть очень плохая теория мифа. Нужно быть очень плохим идеалистом, чтобы отрывать миф от самой гущи исторического процесса и проповедовать либеральный дуализм: реальная жизнь – сама по себе, а миф – сам по себе. Я никогда не был ни либералом, ни дуалистом, и никто не может меня упрекать в этих ересях.
А.Лосев
ВСТУПЛЕНИЕ
Задачей предлагаемого очерка является существенное вскрытие понятия мифа, опирающееся только на тот материал, который дает само мифическое сознание. Должны быть отброшены всякие объяснительные, например, метафизические, психологические и пр. точки зрения. Миф должен быть взят как миф , без сведения его на то, что не есть он сам. Только имея такое чистое определение и описание мифа, можно приступать к объяснению его с той или иной гетерогенной точки зрения. Не зная, что такое миф сам по себе, не можем говорить и об его жизни в той или другой иноприродной среде. Надо сначала стать на точку зрения самой мифологии, стать самому мифическим субъектом. Надо вообразить, что мир, в котором мы живем и существуют все вещи, есть мир мифический , что вообще на свете только и существуют мифы. Такая позиция вскроет существо мифа как мифа. И уже потом только можно заниматься гетерогенными задачами, например, «опровергать» миф, ненавидеть или любить его, бороться с ним или насаждать его. Не зная, что такое миф, – как можно с ним бороться или его опровергать, как можно его любить или ненавидеть? Можно, разумеется, не вскрывать самого понятия мифа и все-таки его любить или ненавидеть. Однако все равно какая-то интуиция мифа должна быть у того, кто ставит себя в то или иное внешнее сознательное отношение к мифу, так что логически наличие мифа самого по себе в сознании у оперирующего с ним (оперирующего научно, религиозно, художественно, общественно и т. д.) все-таки предшествует самим операциям с мифологией. Поэтому необходимо дать существенно-смысловое, т. е. прежде всего феноменологическое, вскрытие мифа, взятого как таковой, самостоятельно взятого самим по себе.
I. МИФ НЕ ЕСТЬ ВЫДУМКА ИЛИ ФИКЦИЯ, НЕ ЕСТЬ ФАНТАСТИЧЕСКИЙ ВЫМЫСЕЛ
Это заблуждение почти всех «научных» методов исследования мифологии должно быть отброшено в первую голову. Разумеется, мифология есть выдумка, если применить к ней точку зрения науки , да и то не всякой, но лишь той, которая характерна для узкого круга ученых новоевропейской историй последних двух-трех столетий. С какой-то произвольно взятой, совершенно условной точки зрения миф действительно есть вымысел. Однако мы условились рассматривать миф не с точки зрения какого-нибудь научного, религиозного, художественного, общественного и пр. мировоззрения, но исключительно лишь с точки зрения самого же мифа , глазами самого мифа, мифическими глазами. Этот вот мифический взгляд на миф нас тут и интересует. А с точки зрения самого мифического сознания ни в каком случае нельзя сказать, что миф есть фикция и игра фантазии . Когда грек не в эпоху скептицизма и упадка религии, а в эпоху расцвета религии и мифа говорил о своих многочисленных Зевсах или Аполлонах; когда некоторые племена имеют обычай надевать на себя ожерелье из зубов крокодила для избежания опасности утонуть при переплытии больших рек; когда религиозный фанатизм доходит до самоистязания и даже до самосожжения; – то весьма невежественно было бы утверждать, что действующие тут мифические возбудители есть не больше, как только выдумка, чистый вымысел для данных мифических субъектов. Нужно быть до последней степени близоруким в науке, даже просто слепым, чтобы не заметить, что миф есть (для мифического сознания, конечно) наивысшая по своей конкретности, максимально интенсивная и в величайшей мере напряженная реальность. Это не выдумка, но – наиболее яркая и самая подлинная действительность . Это – совершенно необходимая категория мысли и жизни , далекая от всякой случайности и произвола. Заметим, что для науки XVII–XIX столетий ее собственные категории отнюдь не в такой мере реальны, как реальны для мифического сознания его собственные категории. Так, например, Кант объективность науки связал с субъективностью пространства, времени и всех категорий. И даже больше того. Как раз на этом субъективизме он и пытается обосновать «реализм» науки. Конечно, эта попытка – вздорная. Но пример Канта прекрасно показывает, как мало европейская наука дорожила реальностью и объективностью своих категорий. Некоторые представители науки даже любили и любят щеголять таким рассуждением: я вам даю учение о жидкостях, а существуют эти последние или нет – это не мое дело; или: я доказал вот эту теорему, а соответствует ли ей что-нибудь реальное, или она есть порождение моего субъекта или мозга – это меня не касается. Совершенно противоположна этому точка зрения мифического сознания. Миф – необходимейшая – прямо нужно сказать, трансцендентально-необходимая – категория мысли и жизни; и в нем нет ровно ничего случайного, ненужного, произвольного, выдуманного или фантастического. Это – подлинная и максимально конкретная реальность.
